Horse Lifes

– Здорово! – воскликнул я. – Ты поняла это быстрее, чем Доулиш.

– Подожди. Ты утверждаешь, будто да Кунья сказал тебе, что пакет найден на теле моряка, выловленного рыбацкой сетью, но ведь они, «чтобы не баламутить дно», не рыбачат вблизи подводной лодки. Они рыбачат по-американски, в замкнутом пространстве, да? Микрофон для записи вокала купить купить микрофон для записи голоса www.allfordj.ru.

– Это называется ловить «кошельком», да, ты все правильно поняла. И находка вовсе не найдена на каком-то немецком трупе.

– Если это взятка, то достаточно хорошая, правда? – оценила Джин. – Я думаю, что это значительная сумма?

– Да, с помощью хорошего штемпеля можно получить около пятидесяти тысяч монет, а это хороший штемпель. Он, безусловно, стоит больших денег, особенно если кто-то связан с незаконным перемещением золота.

– Итак, когда ты вернулся в Лондон, твои люди там продолжали нырять и обыскивать затонувшую подводную лодку. И тогда эти поняли, что взятка не сработала, и подложили динамит в твою машину?

– Нет, – возразил я. – Взрыв – тщательно спланированная акция. Они выяснили, что я всегда ставлю свою машину на стоянку лондонского аэропорта, установили, где она припаркована, купили динамит, наняли специалиста, чтобы он выполнил сложную работу с протягиванием проводов. Не думаю, что существует непосредственная связь между привезенным мною пакетом от да Куньи и бомбой, убившей Джо. Эти два события могут не иметь прямого отношения друг к другу.

– Тогда кто же такой да Кунья? – спросила Джин.

– Попробуй сообразить сама, – ответил я. – Он говорит по-португальски великолепно – синтаксис и ударения безупречны! Он одет так, как должен одеваться португальский аристократ. Я сидел у него за столом. Еда, могу тебя заверить, несравненна! Что же касается истории и фольклора Португалии, то он один из крупнейших знатоков этого в Западной Европе.

– Ты собираешься доказать, что он не португалец? – недоверчиво посмотрела на меня Джин. – Именно потому, что он настойчиво доказывает, что он португалец.

– У меня есть такое предположение.

– Что у тебя точно есть, так это заскок в голове, – грубо заявила она. – Но скажи мне, что я должна делать?

– Я хотел бы, чтобы какой-нибудь киноактер отправился отдыхать в Южную Португалию, – и набросал ей план в деталях.

– Пусть, пожалуй, поедет Виктор. У него настоящий швейцарский паспорт, и он умеет избегать осложнений.

– Хорошо. У нас сейчас и так достаточно осложнений. – Джин помолчала несколько мгновений, затем тихо сказала: – Я хотела бы прикончить того, кто убил Джо.

– Я забуду твои слова. – Строго посмотрев на нее, я добавил: – Если хочешь продолжать работать в отделе, ты никогда не должна даже думать о подобных вещах, не только говорить о них. В нашем деле нет места героизму, вендеттам и тому подобным мелодрамам. Ты встаешь, в тебя стреляют, и ты спокойно продолжаешь свое дело. Представь себе, что я, переполненный эмоциями, бросился бы прошлой ночью к Джо и сам бы оказался в гуще дыма, репортеров, вспышек и полицейских. Веди себя по-взрослому, или я поставлю вопрос о твоем понижении в должности в органах безопасности.

– Прости, – пробормотала она тихо.

– О'кей. И никогда не рассчитывай на порядочность. Никогда не думай и не надейся, что расследование, которое мы ведем, внезапно закончится в последней главе ответом на то, «кто это совершил», и сценой: «я собрал вас всех в комнате, где было совершено убийство». Когда мы все умрем и исчезнем, служба безопасности будет продолжать существовать со всеми своими манильскими ловушками, перевязанными розовой ленточкой. Поэтому сойди спокойно со сцены и будь благодарна, если у тебя останутся разные носки или даже обвисший пиджак с одним рукавом. Не жажди мести и не думай, что, если завтра кто-нибудь убьет тебя, кого-нибудь станут безжалостно преследовать. Они не станут этого делать. Все мы должны строго придерживаться правила: не попадаться на страницы «Ньюс оф зе уорлд» и «Полис газетт».