Horse Lifes

- И я - искорка? - еле слышно спросил Сын, глядя в огонь очага под котлом, и слабый отсвет животворящего пламени лег на его лицо.

- Дерево может умереть, сынок, дав прежде свет, тепло и уголь для фильтров Источникам Жизни, - ласково ответил Отец, накрыв руку Сына своей большой ладонью. Но оно же дает жизнь новому дереву .

- А лошадь родит жеребенка . - счастливо улыбнулся Мальчик, поворачиваясь на бок и закрывая глаза.

- Живое - живому . - прошептал Отец.

ДУРМАН?ТРАВА

- Ты что делаешь, Кривоног? - удивленно спросил Мальчик, слыша, как сосед раз за разом ударяет куском железа по обломку камня. - Хочешь развести огонь? Но ведь час утренней еды давно прошел, и еще не время для приготовления вечерней еды? Сосед невольно выругался:

- Да чтоб тебе не видать чистой воды, пузырь болотный! Как напугал . - И глаза его воровато забегали по сторонам. ?Я не еду . не еду готовлю . Просто это . это самое . согреться хочу. Да, да, малыш! Вот именно - хочу развести огонек, погреть свои старые трясучие кости . Хе-хе-хе . Косточки погреть . Когда Мальчик ушел в свой хлев, неся ведра, чтоб напоить скотину, Кривоног долго работал кресалом: обломком мягкого железа раз за разом ударял по острому краю кремнистого коричневого камня. Отлетали быстрые звездчатые искорки, гаснувшие мгновенно, не успев даже коснуться земли. Колченогий прижимал к краю кремня черный ноздреватый трут, приготовленный из обожженного в горячей золе костра лесного грибатрутовика. Но трут, видимо, отсырел, и искры, попадая на него, никак не разгорались . Снова и снова, и снова он терпеливо бил кресалом. Наконец, одна летучая искорка ткнулась в черную массу. И - затлела . Колченогий, боясь спугнуть бледный огонек, бережно, легким, как вечерняя молитва, дыханием, помог светлячку охватить круглое пятнышко, сначала с маковое зерно, потом - с горошину. Когда же трут начал едко дымить, он перехватил его в левую руку, а правой поднес к нему трубочку, скрученную из сморщенного листа. На кончике самокрутки тоже зажегся огонек. Кривоног жадно вдохнул горький дым, поперхнулся, закашлялся . Потом по его лицу разлилось выражение блаженства и покоя, и он закатил глаза .

- Отец, а что такое делал . этот Кривоног? - спросил Мальчик. - Он зажег трубочку из травы и листьев, а потом вдыхал и выдыхал дым . Словно бы во рту у него развели маленький костерок . Ему не больно? Смешной он, этот Кривоног! Отец нахмурился.

- Когда . - он закашлялся, ибо знал, что ему, как старосте Общины, придется принимать жестокое решение. - Когда ты видел это, Сынок?

- Вчера . вчера днем, когда все были на работе. Я, как ты велел, задавал корм поросятам, и видел это через изгородь. Он меня не заметил - он сидел, закрыв глаза, и дышал этим дымом . Вид у него был очень довольный, как будто он выпил свежей воды! Неужели этот . этот дым из трубочки . Неужели - это вкусно?!

Общий Совет селения, как всегда в необходимых случаях, собрался под грузными, низко растущими ветвями Священного Дуба. Членами Совета были все мужчины, способные самостоятельно встать с постели и добраться до места совещания без посторонней поддержки.

В тот день Совет собрался после окончания работы, в предзакатные часы. Белесое нежаркое солнце низко висело над склоном холма. В его негреющих лучах листва дуба казалась почти черной. Мужчины и женщины обозначили большой круг с утоптанной площадкой и небольшим возвышением в центре ее. Мальчишки и собаки взад?вперед пересекали круг, как камешки, пущенные из пращи . На возвышение поднялся Судья, по обеим его сторонам встали двое самых сильных мужчин, опираясь на грозные боевые арбалеты. Это были Стражи Порядка.

- Где ты достал дурман-траву, Кривоногий? - голосом, новым и незнакомым для Сына, спросил Отец: два последних срока он исполнял в селении выборную должность Судьи. Кривоног молчал.

- Отвечай, когда тебя спрашивает Община! - ткнули его в бока рукоятками ножей двое Стражей Порядка, помощников Отца. - Ты не ездил в Город, значит, не мог там купить дурман-траву. Где ты ее взял?