Horse Lifes

– А ты не ошибаешься? – на всякий случай спросил я, не давая погаснуть робкой надежде, что мне удастся отделаться от Морфичева. – Может, это лишь продолжение Игры? Золото, экономический обвал, экспансия? Лобский показывал мне сценарий, но я не дочитал его до конца. Теперь жалею.

– Все в жизни игра, – философски заметил Морфичев. – В том числе политика и войны. Жаль, что мы с тобой не оказались в одной паре, у нас было бы достаточно времени поговорить на эту тему. Но хватит об этом. Я получил сведения, что комиссия ООН едет на север страны, где будет проверять заброшенный горно-обогатительный комбинат. Сегодня утром Акулов и Ирэн тоже отправились в северный район, где якобы находится финиш. Это не простое совпадение. Акулов исполняет роль курьера и даже не догадывается об этом.

Впервые с начала нашего разговора Морфичев упомянул Ирэн. И я сразу почувствовал его скрытое, напряженное внимание: как я отреагирую?

– Да, – согласился я и аккуратно поправил Морфичева: – Они не ведают, что творят!

– Акулов не ведает!

Морфичев выразительно смотрел на меня. Что за чушь он несет, да еще при этом так нагло пялится на меня? Он хочет сказать, что Ирэн знает о содержимом цилиндра?

– Нет, нет! – категорически возразил я и замахал руками. – Ты ошибаешься! Ты это выкинь из головы! Ты даже думать об этом не смей! Это полный бред!

– Может быть, тебе неприятно об этом слышать, – твердо добавил Морфичев, – но факты говорят сами за себя: она сотрудничает с Лобским.

– Да, она с ним сотрудничает, но только в рамках Игры! Она уверена, что все это – шоу!

Морфичев смерил меня холодным взглядом.

– Это еще надо проверить.

Он поднялся на ноги. Я тоже вскочил и крепко схватил его за локоть.

– Я знаю Ирэн не один же! – запальчиво начал объяснять я. – Она мой давний друг. Она не станет заниматься грязными делами, тем более – связанными с политикой!

– Я должен это проверить, – невозмутимо ответил Морфичев.

– Ты знаешь меня всего несколько дней, но почему-то доверяешь мне! А я знаю ее давно! Нам многое пришлось испытать и пережить. Ирэн может быть смешной, загадочной, глупой, она может заблуждаться, ошибаться, но никогда не ввяжется в авантюру, которая попахивает дерьмецом. Зачем это ей? Она нормальный человек!

– Кирилл! Мы теряем время!

– Выбрось идиотские подозрения из головы! – требовал я. – Ирэн не знает и знать не может, что на самом деле находится в цилиндре!

– Она сама сказала тебе об этом?

Я взвыл как от боли.

– Я понимаю: тебе нужны только факты и доказательства. Ты не принимаешь во внимание эмоции. Но что делать, если у меня нет ничего, кроме бесконечной веры в Ирэн? Я верю ей, как самому себе!

– А разве я заставляю тебя изменить свое мнение? Веришь – верь. Это твое право. Но если хочешь меня в чем-то убедить, то нам следует поторопиться.

Меня снова распирала злая сила. Что за метаморфоза? Орган, который вырабатывает чувства, не атрофировался? Еще совсем недавно я клялся себе, что вычеркну Ирэн из своего сердца. А сейчас она волнует меня больше жизни! Но это потому, что я люблю справедливость, только и всего! Ирэн обманула меня, разыграла передо мной комедию – этого я ей не прощу. Но огульно обвинять ее в том, что она вместе с Лобским проворачивает гнусные делишки, не позволю никому! Никто не имеет права приписывать ей чужие грехи! У нее и своих достаточно! Нечего зря чернить девчонку.

– Уговорил, – сказал я. – Давай погоняемся за Акуловым. Но с Симбуа потом – ящик водки!