– Вы тот человек, который выудил Дэйва из реки.
– Да, – удивленно подтвердил я.
– Он звонил вчера и сказал, что я могу полностью доверять вам.
Стройная, тонкокостная женщина с круглой, твердой попкой, какая всегда бывает у тех, кто ездит верхом с детства. Нежный овал лица с немного квадратной челюстью, тонкий нос, широко расставленные блестящие глаза, русые с проседью вьющиеся волосы. Чтобы определить, употребляет ли она косметику, мне надо было подойти поближе. А так похоже, что все краски естественные. Решительность и уверенность сквозили в каждом ее движении, и по ее тону я понял, что прислушиваться к словам мужа отнюдь не в ее привычке.
– Садитесь. – Она показала на стул. – Выпьете? – Это в два часа дня по жаре! – Виски? – Жена Дэйва, не дожидаясь ответа, сама приняла решение, выбор гостя ее мало интересовал.
Я наблюдал, как она налила на кубики льда в высокие тонкостенные бокалы бледно-золотистую жидкость, как капнула туда воду и потом протянула мне бокал изящной загорелой рукой. Тяжелый золотой браслет позвякивал вокруг запястья, и в ноздри мне ударил запах французских духов.
Я попробовал виски. «Хедж энд Батлерс Ройял», решил я. Тонкий и легкий вкус свойствен именно этому сорту. Аромат от одного глотка еще долго держался на языке.
– Эва сказала, что вы говорите по-венгерски. – Жена Дэйва взяла свой бокал и сделала мужской глоток.
– Да.
– На нее это произвело впечатление.
– Я приехал по делу Крисэйлиса . – начал я.
– Вы говорите и на других языках? – Произношение скорее американское, чем английское. Отрывистый тон и несколько заплетающийся язык открыли мне, что это не первый бокал виски. Но по ее лицу ничего не было заметно.
– На немецком. – Я состроил светскую улыбку.
Метод, по которому я учил языки, состоял в том, что неделя давалась на поверхностное знание, три месяца – на беглую речь и два года – на достижение такого уровня, при котором, когда слышишь перевод на совершенный английский, узнаешь особенности речи и ход мысли на языке, с которого сделан перевод. Этим я занимался семь лет, начиная с двадцати. Так в меня вбили немецкий, венгерский и пять славянских языков, от русского и чешского до сербохорватского. Ни один из них не годился для поиска жеребцов, и вообще интерес к этим языкам вышел из моды. Новые агенты учат суахили, арабский и китайский.
– И, наверно, французский, – продолжала она.
– Немного, – согласился я.
– Надеюсь, достаточно для жизненных потребностей. – Выражение лица и тон, каким она подчеркнула слово «потребностей», не оставляли сомнений, что она не имела в виду пищу и напитки.
– Абсолютно, – подтвердил я, принимая ее понимание.
Она засмеялась. Смех грубый, ничего общего с хрупкой, изящной дамой.
– Крисэйлис настоящее мучение, – заявила она. – Я бы его вообще не выбрала. У этого жеребца плохая наследственность, такая же хилая, как то, что осталось в штанах у старика, и он передает это свойство по наследству. Они все так делают. Мот выиграл дерби потому, что был ужасно плохой год. И если бы кто-то обошел его на половине дистанции, он бы сник, как мокрая простыня. – Она сделала большой глоток. – Знаете главную правду об этих чертовых лошадях?
– Ну и что это за главная правда о чертовых лошадях?
Она ошеломленно посмотрела мне в глаза, потом недоверчиво засмеялась.
– Так вот, главная правда о лошадях заключается в том, что они превращают мужчин в дураков.
Я невольно улыбнулся, меня забавлял контраст между грубостью ее мыслей и языка и изящной внешностью.
– Я собираюсь поплавать, – неожиданно сообщила она. – Возьмите с собой бокал.
Жена Дэйва снова налила себе виски и, не оглядываясь, пересекла зеленый ковер, отодвинула стеклянную дверь и сетку от насекомых и пошла по мощеной террасе к зеленой лужайке. Вздохнув, я встал и последовал за ней. Трава была густой и упругой, совсем непохожей на английский стриженый газон.
Она остановилась у бассейна в форме почки, расстегнула застежку желтого платья, и оно упало к ее ногам. Она осталась в купальнике, показав стройное и хорошо ухоженное, но немолодое тело. Ближе к пятидесяти, решил я.
Жена Дэйва соскользнула в воду и легла на спину, а я наблюдал, как солнце отражается на водной ряби над ее коричневым животом.
– Спускайтесь ко мне, – почти приказала она. – В раздевалке много купальных костюмов.
Я улыбнулся, покачал головой и сел на один из мягких плетеных стульев, окружавших бассейн. Она не спешила, плескалась, плавала и била ладонями по воде. Солнце припекало, но не так, как в городе. Я снял куртку и чувствовал, как горячие лучи поджаривают кожу сквозь тонкую белую рубашку. Мир и покой обволакивали меня. Мне не хотелось, чтобы она торопилась присоединиться ко мне, но она вскоре вышла из воды, капли блестели на ее теле, натертом маслом для загара.
– Вы едва попробовали виски. – Она обвиняюще смотрела на меня. – Уверена, что вы не из тех хиляков, которые пьянеют от глотка виски. – Она подняла свой бокал и доказала, что она уж, во всяком случае, к таковым не принадлежит.
Смотрите также
Вспомогательные средства дрессуры
В общем-то, каждый всадник должен стремиться в
обучении своей лошади обходиться без особых вспомогательных средств. Я хотел бы
все-таки остановиться на двух средствах, которые могут пригодиться тому ...
Пироплазмидозы
Пироплазмидозы – большая группа инвазионных
болезней, вызываемых простейшими, локализующимися в эритроцитах и клетках
мононуклеарных фагоцитов (клетки с одним ядром, захватывающие и переваривающие
...
Сибирская язва
Сибирская язва – быстропротекающая заразная
болезнь всех видов животных, включая пушных зверей и человека. Характеризуется
резким повышением температуры тела, образованием плотных опухолей (карбунку ...